Мне стало скучно, и я решил подняться на второй этаж, чтобы оглядеть комнату номер шесть, в которой, в далеком 89 году я провел двадцать один день лета. Только было я успел пройти половину лестницы, как снизу, из фойе раздался истошный вопль Людки:
- Стой! Стой, я сказала, не трогай!!! – голос был наполнен нотками паники и ужаса.
Я тут же метнулся вниз, понимая, что там происходит что-то страшное. Знаете, жизнь в Керчи меня научила многому, лет до пятнадцати я получил массу полезных навыков в жизни. Например, я умел топить тол из снарядов, сооружать взрывпакеты, мог сбацать самопал из трубки, коробка спичек и свинцового шарика. Много чего я умел. Да и повидал я не мало, года не проходило, чтобы на районе, где я рос кто-то из пацанов не подорвался на снаряде или мине времен ВОВ.
Первым делом я подумал, что при демонтаже стойки регистратора работяги обнаружили минометную мину или снаряд времен ВОВ. Помню, когда ставили пластиковые окна в В/Ч морских пограничников, что в центре, на Генмоле, то там из оконных косяков торчали носики снарядов, пленные немцы при строительстве зданий в начале 50-ых натолкали в стены пустые снарядные «чушки» для усиления. Так, что в жизни всякое бывает, особенно в Керчи.
- Что? Что случилось? – заполошили тетки-технички, не понимая почему Людка орет на одну из них.
- Не трогай эту наклейку! – цедя слова, буквально по слогам произнесла Людка, обращаясь к уборщице, которая, видимо до этого пыталась отскрести наклейку «Спаси и сохрани», приклеенную над проемом коридора. – Я сама её отклею!
- Опять придет, - каким-то потухшим, бесцветным голосом прошептала Раиса Захаровна и вышла из фойе через заднюю дверь во внутренний двор на ходу нервно вытаскивая из кармана пачку сигарет.
Тетки-технички равнодушно пожали плечами и разошлись по разным углам фойе, чтобы свернуть ковровые дорожки. Мужики с видом видавших всё в своей жизни сфинксов продолжили разбирать стойку, шушукаясь между собой, как бы половчее её уволочь к себе домой, чтобы не отдавать пронырливой Людке. Ну, а сама Людка, вскочив на стул принялась своими маникюрными ногтями аккуратно, буквально по миллиметру отдирать простенькую бумажную наклейку со стены.
Я раздраженно цокнул и поплелся на улицу, чтобы переговорить с Раисой Захаровной. Если не хотите, чтобы чужие проблемы стали вашими проблемами, то разбирайтесь с ними сразу, или хотя бы узнайте о наличие этих самых проблем, до получения аванса от заказчика. Иначе может оказаться, что слишком мало запросили денег в качестве оплаты ваших услуг.
- Раиса Захаровна, я должен что-то знать? – вежливо спросил я.
Захаровна нервно курила, сейчас она не была похоже сама на себя. И куда делась та монументальная женщина, которая мне внушала уважение и боязнь всего час назад? Где эта смесь стали и гранита, которая буквально размазывала подчиненных по асфальту своим строгим, выкованным из танковой брони голосом? Передо мной сейчас была самая обычная испуганная женщина. Причем, очень испуганная! Страх плескался в её глазах. Нет, это был не страх, это был ужас, паника! Ужас был какой-то первобытный, как у древнего человека, который впервые в жизни увидел, как удар молнии зажигает дерево и на его глазах рождается огонь!
- Николай вы верите в призраков? – затягиваясь табачным дымом спросила Раиса Захаровна.
- Я родился и живу в Керчи уже тридцать пять лет, - пожав плечами ответил я. – Я много чего видел, в том числе и то, что нельзя объяснить логикой и здравым смыслом. В конце девяностых, я, как бы это сказать помягче? В общем, я в то время работал в охране рынка, ну, был тем охранником, которые ходили в спортивных костюмах, если вы понимаете, о чем я. А когда у нашего охранного предприятия возникло проблемы с законом, то мне пришлось на пять лет уехать в Москву, где я на кладбище копал могилы, жил, кстати, тоже на кладбище, в сторожке, так, что меня вряд ли можно чем-то напугать или удивить.
Действительно, хоть я и не люблю всякую мистику, но в своей жизни я много чего повидал такого, что достояно стать сюжетом для очередного выпуска «Битвы экстрасенсов». Например, лет в десять, когда я был один в квартире то видел своими глазами как включалось и выключалось настенное бра. Можно было, конечно же решить, что причина такого светопреставления была в неполадках осветительного прибора, но я четко слышал клацанье выключателя на проводе. А сама по себе кнопка не могла клацать. А она, падла такая, клацала! Или, вот, к примеру, примерно в тоже время входная дверь в мою комнату, могла посреди ночи распахнуться, а потом сама захлопнуться, как будто кто-то невидимый заглядывал внутрь. Можно было списать это на сквозняки, но дело в том, что между ручек на двери было намотка из старого шарфа, чтобы дверь сидела плотно и не могла распахнуться сама по себе, то есть на дверь надо было произвести довольно сильное усилие, чтобы она раскрылась. Кто всё это делал? Полтергейст? Дух умершей бабушки? Не знаю и знать не хочу.
Было еще много чего, порой и совсем уже дикие случае, особенно по ночам на московском кладбище, но рассказ сейчас не о них.
